И пoчeму зa ним стoит пoвтoрять

Oснoвoпoлoжник кубизмa, художник, скульптор, график, театральный художник, керамист и дизайнер, Пикассо, очевидно, не боялся экспериментов. И касается это не только творчества, но и личного стиля.

Откуда-то появилось распространенное мнение, что Пикассо был, мягко говоря, равнодушен к одежде и одевался соответственно —   как придется. Действительно, у него не было узнаваемого стиля, как у его современников,   —   не было белого шарфа, как у Жоржа Брака, не было просторного жилета для работы, как у Анри Матисса, не было сверхформального костюма-тройки, как у Василия Кандинского, и закрученных усов, шуб и муравьедов, как у Дали, тоже не было.

Пикассо менял стиль часто и радикально   —   его творчество и жизнь были поделены на много периодов, и каждый из них выражался в одежде. Видели его и в ярко-красных ботинках, и в носках в клетку аргайл, и в пошитых на заказ костюмах, и в смокинговых брюках, которые однажды превратились в летние шорты.  

Его близкий друг Брассай писал, что «в душе Пикассо всегда жил денди, но у Пабло не было времени дать ему волю. У него было свое представление об элегантности, и он никогда не одевался «как все». Причудливые жилетки, рубашки необычных расцветок, широкополые шляпы… Он выкидывал разные фортели и чудачества, которые обожали репортеры, эпатировал публику то своим внешним видом, то новым романом, то очередным полотном. Недаром же Сальвадор Дали писал: «Пикассо было прекрасно известно, что белая эмаль для окраски дверей, купленная в лавчонке на углу, эмаль, которой он покрывал свои холсты, через год пожелтеет, как покрытая клеем газетная бумага! Он столь же гениален, сколь разрушителен и анархичен!».

В ранние годы в Париже Пабло ходил в темных комбинезонах и непромокаемых куртках (обычно такие носили рабочие), которые иногда дополнял нарядными широкополыми шляпами и даже галстуками-пластронами. Знаете ведь, романтичная такая шелковая полоска ткани, которую можно повязать и традиционным узлом аскот, и просто красивым бантом.   Затем неожиданно художник переоделся в военную униформу (позаимствованную, видимо, у Брака) и неуклюжие гетры.

Как только художника стали признавать и двери пышных домов стали для него открыты, он сразу же переоделся   —   ему было не до того, чтобы одеваться вызывающе, а потому в гардеробе Пикассо поселились идеально скроенный костюм, разнообразные галстуки и запонки на французских манжетах.  

И все же это не могло длиться долго: как только Пикассо показал, что может держаться в обществе так же безукоризненно, как и богатые шишки, которые платили ему за картины, он решил больше ничего никому не доказывать.   Однажды он сказал, что всегда хотел быть настолько богатым, чтобы жить как кто-то, у кого за душой ни гроша.   Теперь он был достаточно известен и обеспечен, чтобы спокойно сменить франтовскую шляпу на берет, строгие туфли — на эспадрильи, а тройку — на шорты и тельняшку.  

И все-таки было видно, что художник любил выделяться,   —   он мог позволить себе выйти на публику в ироничной шляпе из войлока или индийском головном уборе, мог надеть шотландский килт, а иногда дополнял образы фальшивым носом (не самый повседневный аксессуар, но все же).

С возрастом Пикассо надевал все меньше и меньше. Иногда весь его образ состоял, по сути, из загара и плавок. Но он вполне мог себе это позволить   —   к тому моменту Пабло считался самым известным и самым фотографируемым художником. Почему бы тогда не позволить себе расслабиться?

Источник