Идeйнoe eдинeниe нaрoдa с гoсудaрствoм нeвoзмoжнo, пoкa в стрaнe цaрит нeспрaвeдливoсть

Глава СК РФ Александр Бастрыкин выступил с заявлением о необходимости создания для России национальной идеологии, которая впоследствии должна быть законодательно закреплена. Свои соображения глава силового ведомства озвучил во время выступления на конференции «Преступление и наказание; грех и искупление», организованной Всероссийским государственным университетом юстиции (РПА Минюста РФ) совместно с отделом взаимоотношений церкви, общества и СМИ Московской патриархии.

———————-<cut>———————-

«Во-первых, идеи, которые составят ее содержание, должны отражать не сиюминутные и конъюнктурные интересы государства, а интересы стратегического порядка или долгосрочной перспективы. Во-вторых, они должны в полной мере учитывать как внутренние, так и внешние условия существования государства: исторические традиции, менталитет народа, геополитическое положение страны, экономический, демографический, экологический и целый ряд других факторов. В-третьих, они должны охватывать все сферы общественной жизни: социально-политическую, экономическую, духовную», — заявил Александр Бастрыкин.

Мысль, безусловно, верная: именно идеология является цементом, связывающим государство и народ, лекарством от разобщения общества, обеспечивает целеполагание нации, и, в перспективе — прогресс и развитие. Особенно важно наличие идеологии для России: имперский народ, обладающий мессианским менталитетом, остро нуждается в идейном стимуле, без которого чахнет, теряет пассионарность и волю к победам.



Отказавшись от коммунистических идей, Россия так и не приняла капиталистическую идеологию. Данный факт даже констатировал в своем интервью олигарх Михаил Фридман. Банкир отметил, что россияне не приняли идеи и реформы ельцинского периода, так как те чужды российскому национальному мышлению. Впрочем, говоря о демократии и рыночных реформах в России, Фридман лукавит: суть реформаторской деятельности 90-х заключалась вовсе не в стремлении построить свободное и процветающее государство, а в банальном переделе государственных активов по заниженным ценам. В насаждении не свободы, а несправедливости, поэтому неприязнь россиян к данному периоду имеет сугубо практические корни, а не абстрактные. Причем, негативно оценивают российский опыт построения капитализма не только социальные низы (о чем твердят либералы), но даже аудитория деловых изданий, которые публиковали ранее соответствующие итоги опросов.

Возрождение России без возвращения государственной идеологии сложно представить — ровно, как и развитие любого государства с большими геополитическими притязаниями. Только идея способна заставить людей терпеть временные сложности ради большой цели. Характерно, что россияне стоически отнеслись к проблемам экономического характера, последовавшим за присоединением Крыма — вытерпят и больше, если будут знать, что все не зря. Идеология, несомненно, нужна, но какая?

Власти, очевидно, очень понравилось народное единение, вызванное ее решительными шагами в 2014 году. Но сегодня эта волна энтузиазма идет на спад — высока потребность новых побед, но их, к сожалению, нет. Донбасская кампания утонула в минских разговорах, военные победы в далекой Сирии не так уж и важны простому человеку, да и не так уж и много этих побед, если не считать освобождение Пальмиры. По статистике, приведенной ВЦИОМ, процент россиян, одобряющих политику властей, снизился: год назад государственный курс поддерживали 49% респондентов, а сейчас уже 37%. Скорее всего, данный показатель продолжит снижаться. Государство, конечно, пытается затормозить негативную тенденцию при помощи пропаганды и агитации, но, судя по всему, не вполне успешно.

Освобождение Пальмиры.

Россия ведет справедливую внешнюю политику, которая противопоставляется хищническим действиям США. Вероятно, именно это обеспечивает Москве симпатии западных «правых» кругов, а также популярность российского телеканала RT во всем мире.

Но внутренняя политика, к сожалению, очень несправедлива. Чего стоило, например, демонстративное освобождение из-под ареста Евгении Васильевой и полная безнаказанность Анатолия Сердюкова? И это, конечно, далеко не единственный пример неравенства людей перед законом в России. В стране сложилось чудовищное социальное неравенство — общество разделено имущественной пропастью, по сторонам которой существуют абсолютно разные миры.

По данным Министерства труда, только за последний год количество россиян с доходами ниже прожиточного минимума возросло на 3 млн, при том что около 30% общего благосостояния в России приходится на долю ста миллиардеров. По мнению экспертов, уровень социального расслоения в России — один из самых высоких в мире.

При этом законодательные инициативы по введению в России прогрессивной шкалы налогообложения (которая используется в большинстве развитых стран для снижения социального неравенства) неизменно отклоняются правительством, как «бессмысленные».

Ничего удивительного в сопротивлении элит таким предложениям нет, ведь в настоящее время верхушка российского общества представлена во многом именно бенефициарами несправедливого передела госимущества. Вряд ли они пожелают добровольно поступиться своим положением псевдоаристократии и баснословными доходами. Идейных же людей, которые были бы способны продавить подобные решения вопреки воле влиятельных финансово-политических кругов, судя по всему, недостаточно во власти. Трудно назвать справедливой и национальную политику Москвы: единственными русскими, получившими реальную и молниеносную защиту со стороны России, стали крымчане, прочим же русским жителям постсоветских республик не так повезло. РФ реагирует на дискриминацию соотечественников за рубежом вяло, в основном на словах, и даже не спешит оказывать помощь в репатриации.

Именно несправедливость является основой сложившегося в России общественного уклада. А ведь как раз стремление к восстановлению справедливости лежит в основе всех идеологий, даже при том, что понимание правды может быть извращено в рамках некоторых из них. Именно несправедливость лежит в основе безыдейности, которая проявляется сегодня во всем.

Это-то и является главным препятствием для формирования новой идеологии в России — любая концепция тотчас войдет в резкий резонанс с существующим порядком вещей. Обострение противоречий между декларируемыми идеями и реальностью способно разорвать государство по швам: так и произошло с Советским Союзом после деградации его политической элиты.

Поэтому России суждено оставаться «безыдейным» государством до снижения уровня социальной несправедливости. Скорее всего, эти процессы — зарождение мощной идеологической доктрины и оздоровление общества будут протекать одновременно и взаимосвязанно. А кто будет инициатором данных перемен — верхи или низы — покажет время.