Oлeг Xoxлoв   Зaмeститeль глaвнoгo рeдaктoрa

В издaтeльствe «Aльпинa Пaблишeр»   выxoдит   книгa журнaлистoв Aндрeя Сoлдaтoвa и Ирины Бoрoгaн «Битвa зa Рунeт: Кaк влaсть мaнипулируeт инфoрмaциeй и слeдит зa кaждым из нaс». В 2015 гoду oнa былa опубликована на английском под названием The Red Web: The Struggle Between Russiaʼs Digital Dictators and the New Online Revolutionaries. Авторы рассказывают историю российского интернета и объясняют, как и почему он перестал быть свободным. «Секрет» представляет фрагмент книги, посвящённый событиям последних двух лет.

Кремль всё время усиливал давление на глобальные платформы, но считал, что пришло время использовать своё влияние и на два российских ресурса — социальную сеть «ВКонтакте», где политизированные пользователи объединялись в крупные сообщества, и поисковик «Яндекс», который благодаря своему новостному сервису стал основным источником информации для миллионов россиян. Кремль рассматривал эту задачу как политическую — популярность «ВКонтакте» и «Яндекса» не ограничивалась Россией, она распространялась на многие страны бывшего Советского Союза. Когда в 2014 году российские власти начали масштабную пропагандистскую кампанию в русскоязычном пространстве, продвигая собственную версию украинских событий, стало ясно, что необходимость контроля над «ВКонтакте» и «Яндексом» резко возросла.

Год начался со скандала во «ВКонтакте». 24 января основатель соцсети Павел Дуров продал свою долю, 12%, Ивану Таврину, гендиректору одной из крупнейших российских телекоммуникационных компаний «МегаФон». Дуров объяснил этот шаг на своей странице «ВКонтакте»: «То, чем вы владеете, рано или поздно начинает владеть вами». (Будучи замкнутым человеком, Дуров предпочитал общаться с внешним миром исключительно через свою же социальную сеть). При этом основатель сети добавил, что с поста гендиректора уходить не собирается: «Моя ответственность состоит в том, чтобы беречь и защищать эту сеть».

Сеть «ВКонтакте», во многом скопированная с Facebook (даже цвета были похожи — белый и синий), набрала первоначальную популярность, потому что была местом, где можно было бесплатно смотреть фильмы и слушать музыку. В 2012-м сеть стала самой популярной в России с чистой годовой прибылью более $15 млн. Однако вскоре она оказалась в эпицентре конфликта двух основных акционеров — олигархов Игоря Сечина и Алишера Усманова. Сечин был другом Путина, Усманов — прокремлёвским магнатом, собравшем свою медиа- империю из остатков когда-то либеральных СМИ: начал он с «Газеты.ру», потом приобрёл «Коммерсантъ», а затем обратил взор в интернет, где его добычей стали LiveJournal и Mail.Ru. Говорили, что Усманов очень интересуется «Яндексом».

Дуров лично ощущал давление двух олигархов. Внутри компании началось внутреннее расследование, касающееся его расходов. Весной 2014-го стало очевидно, что битва олигархов не проходит для 29-летнего Дурова даром. Он стал себя странно вести, совершая шаги, которые никто не мог понять. 11 марта он разместил у себя на странице статью под названием «Семь причин не уезжать из России», в которой написал: «В последние месяцы всё более модной становится тема эмиграции из России. По обыкновению, пойду против тренда — публикую 7 причин оставаться в России». И далее — список этих самых причин, вроде низких налогов, одарённых людей, красивых девушек и т.д.

1 апреля он неожиданно объявил о своём уходе с поста генерального директора. Двумя днями позже он написал, что передумал и остаётся, а ещё через четыре дня написал новый пост, в котором сожалел о ситуации, сложившейся внутри компании, и сообщал, что подал судебный иск, надеясь вернуться в совет директоров.

© VKontakte / Telegram News

16 апреля тон его записей резко изменился. Первая запись, опубликованная в 21:36, гласила: «13 декабря 2013 года ФСБ потребовала от нас выдать личные данные организаторов групп Евромайдана. Нашим ответом был и остаётся категорический отказ — юрисдикция России не распространяется на украинских пользователей «ВКонтакте». Выдача личных данных украинцев российским властям была бы не только нарушением закона, но и предательством всех тех миллионов жителей Украины, которые нам доверились. В процессе мне пришлось пожертвовать многим, в том числе моей долей «ВКонтакте». Но я ни о чём не жалею — защита личных данных людей стоит этого и намного большего. С декабря 2013 года у меня нет собственности, но у меня осталось нечто более важное — чистая совесть и идеалы, которые я готов защищать».

К посту была прикреплена отсканированная версия запроса ФСБ — Дуров поступил точно так же, как в декабре 2011 года, когда отказался сотрудничать со спецслужбами во время протестов и опубликовал письмо генерала ФСБ.

Второй пост, двумя часами позже, был об отказе цензурировать сеть: «13 марта 2014 года Прокуратура потребовала от меня закрыть антикоррупционную группу Алексея Навального под угрозой блокировки “ВКонтакте”. Но я не закрыл эту группу в декабре 2011 года и, разумеется, не закрыл сейчас. За прошедшие недели на меня оказывалось давление с разных сторон. Самыми разными методами мне удалось выиграть больше месяца, но сейчас настала пора сказать — ни я, ни моя команда не собираемся осуществлять политическую цензуру. Мы не будем удалять ни антикоррупционное сообщество Навального, ни сотни других сообществ, блокировки которых от нас требуют. Свобода распространения информации — неотъемлемое право постиндустриального общества».

21 первого апреля Дуров был уволен. Сам он узнал об этом от журналистов. Комментируя новость, он заявил, что причиной стал его публичный отказ сотрудничать с властями. На следующий день сайт TechCrunch отправил Дурову электронное письмо, в котором спрашивал о его планах на будущее. «Я уезжаю из России и не намерен возвращаться», — ответил он. Дуров покинул страну.

С его уходом компания перешла под контроль лояльного Кремлю олигарха Усманова: власти повторили ту же тактику, которую использовали с традиционными СМИ, вроде «Медиа-Моста» Гусинского, в 2000-е. Только теперь всё было проще: не было ни журналистов, требующих личной встречи с Путиным, ни пользователей, готовых выйти с акциями протеста на столичные улицы.

Кремль поверил, что получил полный контроль над «ВКонтакте» — и компанией, и сетью, — и не ждал сюрпризов, упустив лишь одну деталь: соцсеть — не телеканал и не газета. Если в традиционных СМИ контент создаётся репортёрами, работающими в редакции, то в социальной сети его создают пользователи, рассеянные по стране и мало интересующиеся тем, кто владеет и управляет этой сетью.

Олигарх, владеющий СМИ, может назначить нового главного редактора, а тот запугать журналистов. Владелец соцсети не в состоянии отдавать приказы миллионам её пользователей, большинство из которых даже не знают, кто он такой.

«Собственно, ни для кого уже не секрет, что США контролируют мировой интернет»

24 апреля Путин нанёс неожиданный и публичный удар по во второй крупнейшей российской интернет-компании. Президент выступал на Санкт-Петербургском медиа- форуме, организованном «Общероссийским народным фронтом» — популистским движением, в срочном порядке созданным Путиным в 2011 году для мобилизации региональных политических сил, пока «Единая Россия», состоявшая преимущественно из бюрократов, стремительно теряла уважение избирателей. Название и символика были заимствованы из советских времён, чтобы улучшить привлекательность среди людей среднего и старшего возраста. Зато политическая цель движения была вполне современной: противостоять либерально настроенной прозападной интеллигенции крупных городов.

Гости форума сидели в круглом амфитеатре, с президентом в первом ряду, что подчёркивало неформальность и непринуждённость встречи. Здесь все были свои, объединённые преданностью к Путину. В середине беседы прокремлёвский блогер Виктор Леванов обратился к президенту с неожиданно длинной речью об интернете. Первым делом Леванов атаковал США: «Собственно, ни для кого уже не секрет, что США контролируют мировой интернет», — а потом переключился на Google: «Пользуемся «Гуглом» — он собирает пользовательские данные, личные данные. И всё это куда отправляется? Всё это отправляется на сервера в США. Соответственно вопрос: почему они не могут построить сервера здесь? — спросил он в полном соответствии с генеральной линией Кремля. — Мне не хочется, чтобы мои данные и данные политиков, которые управляют моей страной, уходили в США».

Путин ответил в обычном для себя ключе, сославшись на Сноудена и АНБ, и поддержал идею переноса серверов в Россию. Он заявил, что интернет начинался «как спецпроект ЦРУ США — так и развивается».

Однако Леванов не остановился. Его следующей целью стала не американская, а российская компания «Яндекс», один из самых узнаваемых российских брендов: «…мне не до конца понятно, что это такое, то есть, с одной стороны, все мы знаем, что это поисковик… но, с другой стороны, это вроде как и СМИ, потому что постоянно, каждый день пять топ-новостей «Яндекса», которые он собирает с других ресурсов, просматривают несколько десятков миллионов человек. «Яндекс» при этом не имеет лицензии СМИ и никакой ответственности перед законом как СМИ не несёт, то есть это поисковик, интернет-сервис. Даже иностранные СМИ сюда приезжают и регистрируются здесь, чтобы не нести ответственность перед законом. «Яндекс» не несёт».

Это прозвучало как угроза. То, что на встрече с Путиным был поднят вопрос о регистрации «Яндекса» в качестве СМИ, означало новое направление атаки на компанию. Во-первых, любое СМИ может быть закрыто после двух предупреждений Роскомнадзора, во-вторых, это значит, что любой человек может подать к компании иск о клевете за информацию, опубликованную в подборке новостей «Яндекса». До этого момента деятельность компании под данные правила не подпадала.

Путин принялся развивать тему. Он явно был готов к вопросу, заявив, что сразу после основания компании на «Яндекс» «поддавили», заставив принять в руководящие органы американцев и европейцев. «И они вынуждены были с этим соглашаться», — сказал он. Путин вспомнил, что частично компания была зарегистрирована за рубежом, а потом наконец озвучил то, о чём действительно думал: «Родоначальники этой сферы, как мы знаем, я уже говорил об этом, американцы, и они стараются удержать свою монополию».

Его слова прозвучали зловеще: президент предположил, что одна из самых успешных российских интернет-компаний работает под американским контролем. Путин уже говорил в «крымской» речи о предателях и «пятой колонне», а теперь ясно давал понять, что есть что-то очень неправильное в присутствии иностранцев в «Яндексе».

На следующий день акции Yandex NV, нидерландской компании-учредителя российского поисковика, упали на 16% на NASDAQ. Паника стала разливаться в воздухе, и в Москву начали съезжаться американские портфельные инвесторы, переставшие понимать, что происходит с российским интернет-бизнесом. «Яндекс» выпустил заявление, в котором ответил Путину, что иностранные инвестиции — нормальная практика для технологического стартапа. «В нашем случае это были исключительно финансовые инвестиции. Сейчас на бирже торгуется примерно 70% акций, но акции, обращающиеся на бирже, не дают своим владельцам права на стратегическое и оперативное управление компанией». Наконец, «Яндекс» напомнил президенту, что Россия является одной из немногих стран, где в лидерах — национальные интернет-компании.

Но пресс-релиза было явно недостаточно, и в начале мая «Яндекс» включил в совет директоров Германа Грефа, близкого Путину главу «Сбербанка».

Вскоре стало очевидно, что интерес президента к «Яндексу»
не был случайным. В мае Андрей Луговой, автор закона, позволившего заблокировать в марте сайты Ej.ru, Grani.ru, Kasparov.ru и блог Навального, объявил о новой инициативе — заставить «Яндекс» зарегистрироваться в качестве СМИ. Теперь это была прямая и непосредственная угроза.

Через неделю в офис «Яндекса» пришли сотрудники Следственного комитета. Они показали ордер на обыск, поводом для которого послужило уголовное дело против Алексея Навального: СК обвинял блогера в хищении средств, собранных им через сервис «Яндекс.Деньги» прошлой осенью, когда Навальный боролся за пост мэра Москвы. Рейд стал для «Яндекса» шоком.

«Яндекс» с 1990-х был одной из самых известных российских компаний. Его прибыль шла не от продажи нефти или газа — традиционной для страны эксплуатации природных ресурсов, — а благодаря построенному высокотехнологичному бизнесу. В этой сфере русские инженеры успешно конкурировали с американскими коллегами: доля «Яндекса» на российском рынке была больше, чем у Google. У многих российских хай-тёк-компаний в совете директоров заседали иностранцы — это было условием для выхода на мировой рынок и доступа к иностранным инвестициям. Теперь же президент приравнял директоров-иностранцев к агентам иностранного влияния. <…>

«Стоит Воложу что-то не так сказать — и отобрать у него его бизнес будет проще простого»

На Серебрянической набережной Яузы стоит огромное офисное здание из стекла и бетона, с продольными оранжевыми полосами. Своими уродливыми прямоугольными формами оно напоминает слегка обновлённую архитектуру 1970-х и не может быть ничем иным кроме как бизнес-центром. Именно здесь, в Silver-City, 10 июня 2014 года Путин решил встретиться с лидерами Рунета — впервые за пятнадцать лет, прошедших с декабря 1999-го.

За эти пятнадцать лет многое изменилось. Тогда интернет- предприниматели ещё могли говорить с Путиным открыто.

За 15 лет Рунет превратился в серьёзную отрасль, которая давала 8,5% ВВП. К середине 2014 года в ней трудились 1,3 миллиона профессионалов. Российские компании доминировали на местном рынке даже после прихода на него глобальных корпораций. Но представления Кремля о контроле над интернетом за это время тоже сильно изменились — к лету 2014 года в стране уже два года действовала жёсткая интернет-цензура.

Встреча с Путиным должна была пройти в рамках форума «Интернет предпринимательство», и до приезда президента бизнесменов пригласили обсудить будущее интернета. Дискуссия продолжалась два с половиной часа, но за это время руководители крупнейших интернет-компаний говорили о чём угодно, только не о том, что в скором будущем Рунет в прежнем виде просто умрёт. Откровенного разговора не было: никто не вскакивал с места и не говорил об отсутствии свободы слова в интернете, вопрос о контроле государства над Сетью не поднимался. Выступавшие ни разу не упомянули имя президента, хотя именно он устанавливал правила игры.

Среди сидевших на сцене был Аркадий Волож, основатель «Яндекса», который унёс карандаш с первой встречи с Путиным 15 лет назад. Он понимал, что время шуток кончилась — его компания находилась под серьёзным давлением.

На сцене стояло кресло с надписью «ВКонтакте». Его занимал не Павел Дуров, а упитанный мужчина в очках, которого звали Борис Добродеев, и он олицетворял прокремлёвский медийный истеблишмент: его отец возглавлял государственный холдинг ВГТРК. В январе его назначили первым заместителем гендиректора «ВКонтакте».

Интернет-предприниматели прекрасно понимали, что судьбу Дурова может повторить каждый. Блогер Левиев, придумавший «Большую красную кнопку» Алексея Навального, тоже был на этой встрече — его компания вела трансляцию. Увидев Добродеева, он сразу подумал о Воложе. «Весь бизнес «Яндекса», вся его кровеносная система находится в России, — скажет он нам позже. — Все дата-центры, офисы, персонал. Да, есть филиалы за границей, но они лишь капли в море. Стоит Воложу что-то не так сказать — и отобрать у него его бизнес будет проще простого».

Путин, как всегда, опаздывал. Когда он приехал, он задержался у небольшой экспозиции, посвящённой интернет-стартапам. Президента встретил Кирилл Варламов, воплощение путинского представления об идеальном интернет-предпринимателе, лояльном Кремлю. Инженер с «Уралмаша», он в начале 2000-х открыл небольшую компанию по разработке программного обеспечения и вскоре переехал в Москву. В 2011-м им заинтересовались люди из близкого Путину «Агентства стратегических инициатив». В декабре 2011-го он вошёл в избирательный штаб Путина и стал его доверенным лицом. Варламову также дали одну из ключевых позиций в «Общероссийском народном фронте». Путин не забыл о нём и после выборов — Варламов возглавил Фонд развития интернет-инициатив, который должен был распределять на интернет-стартапы государственные деньги.

Владимир Путин и генеральный директор «Яндекса» Аркадий Волож (справа) во время форума «Интернет-предпринимательство в России»© Алексей Дружинин / ТАСС

В 1990-е в России появилось целое поколение блестящих интернет-предпринимателей, но Путина они не интересовали. Лояльность он ценил выше таланта. Ему нужны были собственные интернет-предприниматели, выбранные Варламовым. Это и был главный месседж июньской встречи. Путин доверил фонду Варламова организовать встречу, и когда президент наконец появился в зале и вышел на сцену, Варламов сел по его правую руку. Слева от президента сел Волож. Всю встречу он был крайне осторожен, лишь повторив однажды выбранный тезис: в мире не так много стран, где местные интернет-компании доминируют над глобальными.

Напротив, в первом ряду в зале, сидел Вячеслав Володин, первый заместитель руководителя Администрации президента, курировавший интернет.
Единственным, кто решился заговорить о регулировании, был 35-летний Дмитрий Гришин из Mail.Ru. Инженер по образованию, Гришин сильно волновался, обращаясь к Путину. Сначала он напомнил, что интернет в России развивался в открытой среде. «И у нас сформировался за это время некоторый менталитет конкуренции, открытости, — сказал он. — Мы полагаемся на самих себя». Извиняющимся тоном Гришин добавил, что интернет-бизнес за это время привык к тому, что любой контакт с властью, в общем, ни к чему хорошему не приводит: «В принципе, если можно спрятаться, вдруг не заметят, лучше стараться это делать».

«Во-первых, от нас всё равно никуда не спрячешься, — тут же прервал его Путин под одобрительный смех в зале. — Надо вылезать из-под коряги и общаться. Как бы ни было неприятно, всё равно нужно с обществом и государством общаться и искать общие решения».

Гришин покраснел. «Мы часто слышим в кулуарах о том, что все интернетчики — «отмороженные» и люди с другой планеты, — взволнованно продолжил он. — На самом деле это не так: мы не «отмороженные», мы на самом деле любим свою страну, мы хотим, чтобы здесь было комфортно жить и работать. И мы понимаем, что интернет стал, в принципе, большим, он вырос, и что это сейчас неотъемлемая часть всего общества. Поэтому в принципе регулирование, оно необходимо. И если посмотреть, очень часто идеи, заложенные в регулировании, они очень правильные. Но, к сожалению, иногда бывает, что реализация, в общем, пугает. И очень бы хотелось разработать, может быть, какой-то системный процесс, позволяющий нас не только слушать, но и услышать… Это было бы очень и очень важно!»

Этот робкий тон прекрасно показывал, как мутировали отношения Путина и интернет-сообщества. Предприниматели не пытались бросать вызов Кремлю. Многие присутствующие беспокоились лишь о том, что речь может зайти о «Чебурашке» — проекте автономного интернета, предложенном накануне одним из сенаторов. Ко всеобщему облегчению, дело до него так и не дошло.

Главным бенефициаром встречи 10 июня стали Общероссийский народный фронт и Кирилл Варламов. Лидеры Рунета были приглашены лишь для того, чтобы придать легитимности новой президентской игрушке — проекту госфинансирования интернет-стартапов. И они это сделали.

Под давлением Кремля «Яндекс» начал отступление. 12 сентября 2014 года компания согласилась зарегистрировать три своих сервиса — облачное хранилище «Яндекс.Диск», социальную сеть «Мой круг» и почтовую систему — в качестве «организаторов распространения информации». Все они попали в реестр Роскомнадзора как сервисы, обязанные полгода хранить данные о пользователях и предоставить спецслужбам удалённый доступ к ним. В том же списке оказались Mail.Ru и «ВКонтакте».

Возможности СОРМ снова увеличились.

Книга предоставлена издательством   «Альпина Паблишер»

Источник